Атака монгольской конницы, средневековая миниатюра
В 1220 году, в самый разгар военной кампании по завоеванию Хорезма, Чингисхан «снарядил в поход двух предводителей: Джэбэ-нойана и Сюбете-Бахадура (Субэдэя), с тридцатью тысячами (воинов)» (Ан-Насави). Они должны были найти и взять в плен бежавшего хорезмшаха – Мухамеда II. «Силою Бога Великого, пока не возьмете его в руки, не возвращайтесь», – приказал им Чингис, и «они, перешли реку, направляясь в Хорасан, и рыскали по стране».
Незадачливого правителя им найти не удалось: тот умер на одном из островов Каспийского моря в конце 1220 года (некоторые авторы утверждают, что в начале 1221). Зато захватили в плен его мать, обойдя море с юга, разгромили грузинское войско в битве при Сагими (в ней был тяжело ранен сын знаменитой царицы Тамары Георгий IV Лаша) и в долине Котмана, захватили целый ряд городов в Иране и Закавказье.
Однако война не окончилась, новым хорезмшахом стал Джелал ад-Дин, который ещё 10 лет сражался с монголами, порой, нанося им чувствительные поражения – об этом было рассказано в статье চেঙ্গিস খান ও খোরেজমের সাম্রাজ্য। শেষ নায়ক
Субэдей и Джэбе сообщили Чингисхану о смерти Мухаммеда и бегстве в неизвестном направлении Джелал ад-Дина, и, как утверждает Рашид ад-Дин, получили приказ двигаться на север, чтобы нанести поражение племенам, родственным кипчакам Хорезма.
Исмаилов И.С. «Татаро-монголы у стен Дербента»
Война Субудэя и Джэбе с половцами
Захватив Шемаху и Дербент, монголы с боями прошли через земли лезгин и вошли во владения аланов, на помощь которым пришли кипчаки (половцы).
Как известно, тяжелое сражение с ними, которое «Юань-ши» (গল্প династии Юань, написанная в XIV веке под руководством Сун Луня) называет битвой в долине Юй-Юй, не выявило победителей. Ибн ал-Асир в «Полном своде истории» сообщает, что монголы вынуждены были прибегнуть к хитрости, и, лишь с помощью обмана, им удалось, по очереди, разбить и тех, и других.
Вторым сражением корпуса Субэдэя и Джэбе «Юань Ши» называет битву на Буцзу (Дон) – здесь были разгромлены ушедшие от аланов половцы. Ибн ал-Асир также рассказывает об этой битве, добавляя, что монголы «отобрали у кипчаков вдвое больше того, что перед тем дали».
Казалось, что теперь Субэдэй и Джэбе могут спокойно отвести свои войска, чтобы доложить Чингисхану об успехах и получить заслуженные награды. Вместо этого монголы идут ещё дальше на север, гоня перед собой кипчаков и стараясь прижать их к какой-то естественной преграде – большой реке, берегу моря, горам.
С.Плетнева полагала, что в те времена в Предкавказье, Поволжье и в Крыму было семь племенных союзов половцев. Поэтому, после поражения, деморализованные половцы, разделились. Часть побежала к Крыму, монголы преследовали их, и, переправившись через Керченский пролив, захватили город Сугдею (Сурож, ныне – Судак). Другие двинулись к Днепру – именно они потом вместе с русскими дружинами примут участие в несчастной битве на Калке (река Алицзы в «Юань Ши»).
Возникает закономерный вопрос об истинной цели и задачах данного похода. Какую задачу выполняли теперь полководцы Чингисхана так далеко от основных сил и главного театра боевых действий? Что это было? Превентивный удар по кипчакам, которые могли бы стать союзниками нового хорезмшаха? Разведывательная экспедиция? Или, задумывалось нечто большее, но не всё получилось так, как хотелось бы Чингисхану?
А может быть, с определенного момента – это «импровизация» слишком далеко ушедших, и потерявших всякую связь с Чингисом Субудэя и Джэбэ?
Что мы видим в 1223 году? Субэдею и Джэбе было приказано пленить хорезмшаха, но прежнего нет в живых, а новый, Джелал ад-Дин, еще полтора года назад вынужден был бежать в Индию после поражения в битве на Инде. Скоро он вернется в Иран, Армению, Грузию, и начнет мечом и огнём собирать для себя новое государство. Хорезм пал, и Чингисхан, теперь готовится к войне с тангутским царством Си Ся. Его ставку и армию Субэдэя и Джэбе разделяют многие тысячи километров. Интересно, весной 1223 года Великий хан вообще знал, где находится и что делает ушедший в поход три года назад корпус?
Другой крайне интересный вопрос: насколько реальной была угроза южнорусским княжествам?
Попробуем разобраться. Прежде всего попытаемся ответить на вопрос: почему Субэдэй и Джэбе, отправленные на поиски хорезмшаха, так упорно преследовали кипчаков, более известных нам, как половцы? У них не было приказа окончательного завоевания этих территорий (да и сил для столь амбициозной задачи было явно недостаточно). И военной необходимости в этом преследовании после второй битвы (на Дону) не было: опасности разгромленные половцы не представляли, и монголы могли свободно идти на соединение с войсками Джучи.
Некоторые считают причиной исконную ненависть монголов к кипчакам, которые на протяжении веков были их соперниками и конкурентами.
Другие указывают на родство хана Кутана (в русских летописях – Котян) с матерью хорезмшаха Мухаммеда II – Теркен-хатын. Третьи полагают, что кипчаки приняли врагов рода Чингисхана – меркитов.
Наконец, Субэдэй и Джэбе, вероятно, понимали, что скоро монголы, надолго, придут в эти степи (улус Джучи часто будут «Булгар и Кипчак», либо «Хорезм и Кипчак»), и потому могли стремиться нанести их нынешним хозяевам максимальный ущерб, чтобы облегчить задачу будущим завоевателям.
То есть такое последовательное стремление монголов к полному уничтожению войск половцев рациональными причинами вполне можно объяснить.
Но было ли неизбежным в том году столкновение монголов и русских? Скорее всего, нет. Невозможно найти хотя бы одну причину, по которой монголы должны были к такому столкновению стремиться. К тому же и возможностей совершить успешное вторжение на Русь у Субэдэя и Джэбе не было. В их туменах отсутствовали осадные машины, и не было киданьских либо чжурчжэнских инженеров и мастеров, способных такие орудия построить, поэтому о штурме городов не могло быть и речи. Да и простой набег, похоже, не входил в их планы. Мы помним, что знаменитый поход Игоря Святославича в 1185 году закончился ударом объединенных сил половцев по Черниговским и Переяславльским землям. В 1223 году монголы одержали гораздо более значительную победу, но не воспользовались её плодами.
События, предшествовавшие битве на Калке, многим представляются следующим образом: победив кипчаков на Дону, монголы погнали их к границам русских княжеств. Оказавшись на грани физического уничтожения, половцы обратились к русским князьям со словами:
«Нашу землю нынче отняли татары, а вашу – завтра возьмут, защитите нас; если же не поможете нам, то мы будем перебиты нынче, а вы – завтра».
Собравшимся на совет русским князьям Мстислав Удатный (тогда – князь Галицкий), зять хана Кутана (Котяна) заявил:
«Если мы, братья, не поможем им, то они предадутся татарам, и тогда у них будет ещё больше силы».
То есть получается, что монголы не оставили никому никакого выбора. Половцы должны были либо погибнуть, либо полностью покориться и войти в состав монгольского войска. Столкновение русских с пришельцами, оказавшимися у их границ, также было неизбежно, вопрос стоял только где оно состоится. И русские князья решили: «лучше нам принять их (монголов) на чужой земле, чем на своей».
Такая вот простая и четкая схема, где все логично и нет никакого желания задавать дополнительные вопросы – и, при этом, абсолютно неверная.
На самом деле монголов на момент этих переговоров и близко у русских границ не было: они воевали с другим племенным союзом половцев в Крыму и причерноморских степях. Котяна, сказавшего, процитированную ранее, красивую, полную пафоса, фразу о необходимости объединения усилий в борьбе с иноземными захватчиками, его сородичи с полным основанием могли обвинять в предательстве, так как он увел с собой около 20 тысяч воинов, обрекая оставшихся на неминуемое поражение. И Котян не мог знать наверняка, пойдут ли монголы ещё дальше на север. Но половецкий хан жаждал реванша, и антимонгольский союз, который он сейчас пытался организовать, похоже, был не оборонительным, а наступательным.
Хан Котян уговаривает русских князей дать отпор татаро-монголам, современная иллюстрация
মারাত্মক সিদ্ধান্ত
На совет князей в Киеве явились Мстислав Киевский, Мстислав Черниговский, волынский князь Даниил Романович, смоленский князь Владимир, сурский князь Олег, сын киевского князя Всеволод – бывший новгородский князь, племянник черниговского князя Михаил. Они позволили половцам и поддерживавшим их Мстиславу Галицкому (более известен он под прозвищем Удатный – «Удачливый», а не «Удалой») убедить их в том, что опасность реальна, и согласились выйти в поход против монголов.
Печать Мстислава Удатного
Проблема была в том, что основную силу русских дружин традиционно составляла пехота, которая к месту общего сбора доставлялась на ладьях. И потому сразиться с монголами русские могли только при очень большом желании самих монголов. Субудэй и Джэбе легко могли уклониться от сражения, либо поиграть с русскими в «кошки-мышки», уводя их дружины за собой, изнуряя их длительными маршами – что и произошло в реальности. И не было никаких гарантий, что монголы, которые в это время находились далеко на юге, вообще придут к границам Руси и, тем более, вступят здесь в абсолютно ненужную им битву. Но половцы знали, что монголов можно заставить сделать это. Вы уже догадались, что было дальше?
Местом сбора русских дружин на этот раз стал остров Варяжский, который находился напротив устья реки Трубеж (в настоящее время затоплен Каневским водохранилищем). Скрыть такое значительное накопление войск было трудно, и монголы, узнав об этом, попытались вступить в переговоры. И слова их послов были стандартными:
«Слышали мы, что вы идёте против нас, послушавшись половцев, а мы вашей земли не занимали, ни городов ваших, ни сёл, на вас не приходили; пришли мы попущением Божиим на холопей своих и конюхов, на поганых половцев, а с вами нам нет войны; если половцы бегут к вам, то вы бейте их оттуда и добро их себе берите; слышали мы, что они и вам много зла делают, потому же и мы их отсюда бьём».
Можно спорить об искренности этих предложений, однако убивать монгольских послов, среди которых ещё и оказался один из двух сыновей Субэдэя (Чамбек), не было никакой необходимости. Но, по настоянию половцев, все они были убиты, и теперь русские князья становились кровниками и монголов вообще, и Субэдэя.
Это убийство не было актом звериной жестокости, или проявлением дикости и глупости. Это было оскорбление и вызов: монголов сознательно провоцировали к сражению с соперником, превосходящим их в силах и в самых невыгодных для них (как всем казалось тогда) условиях и обстоятельствах. И примирение было практически невозможным.
Монголов второго посольства никто и пальцем не тронул – потому, что в этом уже не было необходимости. А ведь пришли они к зятю Котяна – Мстиславу Галицкому, одному из инициаторов данного похода. Эта встреча состоялась в устье Днестра, куда, кружным путем идя на соединение с войсками других князей, на ладьях приплыла его дружина. А монголы в это время ещё находились в причерноморских степях.
«Вы послушали половцев и перебили послов наших; теперь идёте на нас, ну так идите; мы вас не трогали: над всеми нами Бог»,
– заявили послы, и монгольская армия начала движение на север. А дружина Мстислава на ладьях по Днепру поднялась к острову Хортица, где присоединилась к другим русским войскам.Вот так неспешно и в то же время неотвратимо шли навстречу друг другу армии противоположных сторон.
দলগুলোর বাহিনী
В поход против монголов дружины следующих княжеств: Киевского, Черниговского, Смоленского, Галицко-Волынского, Курского, Путивльского и Трубчевского.
Фомин Н. Три Мстислава (Перед битвой на Калке)
Отряд Владимирского княжества, которым командовал Василько Ростовский, успел дойти только до Чернигова. Получив известие о поражении русских войск на Калке, он повернул назад.
Численность русского войска в настоящее время оценивается примерно в 30 тысяч человек, ещё около 20 тысяч выставили половцы, их возглавил тысяцкий Ярун – воевода Мстислава Удатного. Историки полагают, что в следующий раз такую большую армию русские смогли собрать лишь в 1380 году – для Куликовской битвы.
Войско, действительно, было большое, но не имело общего командования. Мстислав Киевский и Мстислав Галицкий жестоко соперничали между собой, в результате, в решающий момент, 31 мая 1223 года их войска оказались на разных берегах реки Калка.
Мстислав Романович Старый, мозаика станции метро «Золотые ворота», Киев
Липицкая битва, 1216 г. Вступление Мстислава Удатного в бой. Миниатюра из Лицевого свода XVI века
Монголы начинали свой поход, имея армию от 20 до 30 тысяч человек. К этому времени они, безусловно, понесли потери, и потому, численность их войска, даже по самым оптимистическим подсчетам, вряд ли превышала 20 тысяч человек, но, вероятно, была меньше.
ভাড়া বাড়ানোর শুরু
Дождавшись подхода всех частей, русские и союзные им половцы перешли на левый берег Днепра и двинулись на восток. В авангарде двигались отряды Мстислава Удатного: они первыми встретились с монголами, передовые части которых, после короткого боя, отступили. Галичане намеренное отступление неприятеля приняли за его слабость, и самоуверенность Мстислава Удатного возрастала с каждым днём преследования. В конце концов, он, видимо, решил, что может справиться с монголами и без помощи других князей – с одними половцами. И дело было не только в жажде славы, но и в нежелании делить добычу.
কালকার উপর যুদ্ধ
Монголы отступали ещё 12 дней, русско-половецкие войска сильно растянулись и были утомлены. Наконец, Мстислав Удатный увидел готовые к бою монгольские войска, и, не предупредив других князей, со своей дружиной и половцами атаковал их. Так началась битва на Калке, сообщения о которой имеются в 22 русских летописях.
Димитров В. Битва на Калке
Во всех летописях название реки даётся во множественном числе: на Калках. Поэтому некоторые исследователи полагают, что это не собственное имя реки, а указание на то, что сражение проходило на нескольких близко расположенных мелких реках. Точное место этой битвы не определено, в настоящее время в качестве возможного места сражения рассматриваются местности на реках Каратыш, Кальмиус и Кальчик.
Софийская летопись указывает, что, вначале, у какой-то Калки произошло небольшое сражение между передовыми отрядами монголов и русских. Дружинниками Мстислава Галицкого был пленен один из монгольских сотников, которого этот князь выдал на расправу половцам. Опрокинув здесь неприятеля, русские подошли к другой Калке, где 31 мая 1223 г. и развернулось главное сражение.
Даниил Романович и Мстислав Мстиславич в походе, средневековая миниатюра
Итак, войска Мстислава Удатного, Даниила Волынского, черниговская конница и половцы, не согласовав свои действия с другими участниками похода, перешли на другой берег реки. Киевский князь Мстислав Старый, с которым находились два его зятя, остался на противоположном берегу, где был выстроен укрепленный лагерь.
Удар резервных частей монголов опрокинул атакующие русские отряды, половцы побежали (именно их бегство называют причиной поражения Новгородская и Суздальская летописи). Мстислав Удатный, герой битвы при Липице, тоже бежал, и первым достиг Днепра, где находились русские ладьи. Вместо того, чтобы организовать оборону на берегу, он, переправив часть своей дружины на противоположный берег, приказал порубить и пожечь все лодки. Именно эти его действия стали одной из главных причин гибели около 8 тысяч русских солдат.
Б. Чориков. Князь Мстислав Галицкий, проиграв сражение при Калке, спасается за Днепр
Трусливое и недостойное поведение Мстислава резко контрастируют с поведением того же Игоря Святославича в 1185 году, который тоже имел возможность бежать, но заявил:
«Если поскачем – спасёмся сами, а простых людей бросим, а это будет грех на нас перед Богом, предав их, уйдём. Так либо умрём, либо все вместе останемся живы».
Этот пример является ярким доказательством нравственной деградации русских князей, которая достигнет своего пика во времена Ярослава Всеволодовича, его сыновей и внуков.
Между тем лагерь Мстислава Киевского держался три дня. Причин было две. Во-первых, Субэдей с основными силами преследовал бегущих русских воинов до Днепра, и, только уничтожив их, вернулся обратно. Во-вторых, у монголов не было пехоты, способной прорваться через укрепления киевлян. Но их союзниками выступили голод и жажда.
Убедившись в стойкости киевлян и безрезультатности штурмов, монголы вступили в переговоры. Русские летописи утверждают, что от имени противника переговоры вел некий «воевода бродников» Плоскиня, и Мстислав Киевский поверил единоверцу, целовавшему крест в том, что монголы «не прольют крови вашей».
Скульптурная композиция «Плененный Мстислав», олово
Крови русских князей монголы действительно не пролили: летописи утверждают, что они, положив связанных пленников на землю, поверх настелили доски, на которых устроили пир в честь победы.
Восточные источники рассказывают о гибели плененных русских князей немного иначе.
Утверждается, что Субэдэй отправил на переговоры не Плоскиню, а бывшего наместника (вали) города Хина Абласа (в булгарских источниках его называют Аблас-Хином), который и выманил русских князей за пределы укреплений. Субэдей, якобы, спросил их, так, чтобы слышали русские воины за оградой: кого следует казнить за гибель его сына – князей или их воинов?
Князья трусливо ответили, что воинов, и Субэдэй обратился к их дружинникам:
«Вы слышали, что ваши беки предали вас. Выезжайте без страха, ибо я казню их самих за измену своим воинам, а вас отпущу».
Затем, когда связанных князей положили под деревянные щиты киевского лагеря, вновь обратился к сдавшимся солдатам:
«Ваши беки хотели, чтобы вы первыми оказались в земле. Так втопчите их за это в землю самих».
И князей раздавили своими ногами их собственные дружинники.
Подумав, Субэдэй сказал:
«Воины, убившие своих беков, также не должны жить».
И приказал убить всех пленных солдат.
Этот рассказ вызывает большее доверие, так как он был записан явно со слов монгола-очевидца. А со стороны русских выживших очевидцев данного страшного и печального происшествия, как вы понимаете, скорее всего, не было.
Последствия битвы на Калке
Всего в этом сражении и после него погибли, по разным данным, от шести до девяти русских князей, множество бояр и порядка 90% процентов рядовых воинов.
Точно задокументирована гибель шести князей. Это киевский князь Мстислав Старый; черниговский князь Мстислав Святославич; Александр Глебович из Дубровицы; Изяслав Ингваревич из Дорогобужа; Святослав Ярославич из Яновиц; Андрей Иванович из Турова.
Поражение было поистине страшным, и на Руси произвело невероятно тяжелое впечатление. Были даже созданы былины, в которых говорилось, что именно на Калке погибли последние русские богатыри.
Поскольку киевский князь Мстислав Старый был фигурой, устраивавшей многих, его смерть спровоцировала новый виток усобиц, и годы, прошедшие от Калки до Западного похода монголов на Русь, не были использованы русскими князьями для подготовки к отражению нашествия.
Возвращение армии Субудэя и Джэбе
Победив в битве на Калке, монголы не пошли разорять оставшуюся беззащитной Русь, а наконец двинулись на восток. И потому можно смело утверждать, что данное сражение было для них ненужным и необязательным, монгольского вторжения на Русь в 1223 году можно было не опасаться. Русские князья, либо, были введены в заблуждение половцами и Мстиславом Галицким, либо решили отобрать у чужаков добычу, награбленную ими за время похода.
Но пошли монголы не к Каспийскому морю, как можно было бы предположить, а к землям булгар. Почему? Некоторые предполагают, что племя саксинов, узнав о приближении монголов, подожгло траву, что и заставило корпус Субэдэя и Джэбе повернуть к северу. Но, во-первых, это племя кочевало между Волгой и Уралом, и монголы, просто не могли узнать об устроенном им пожаре, прежде, чем подошли бы к низовьям Волги, во-вторых, время для степного пожара было неподходящее. Степь горит, когда в ней преобладает сухая трава: весной, после схода снега, горит трава прошлогодняя, осенью – успевшая высохнуть трава этого года. Справочники утверждают, что «в период интенсивной вегетации степные пожары практически не возникают». Битва на Калке, как мы помним, состоялась 31 мая. Вот как выглядит Хомутовская степь (Донецкая область) в июне: гореть в ней особенно нечему.
Хомутовская степь в июне
Итак, монголы снова ищут себе противников, упорно идут на булгар. Субэдей и Джэбе почему-то не считают свою миссию полностью выполненной. А ведь они и так уже совершили почти невозможное, и английский историк С.Уолкер позже будет сравнивать их поход по пройденному пути и данным сражениям с походами Александра Македонского и Ганнибала, утверждая, что они превзошли и того, и другого. Наполеон будет писать о большом вкладе Субэдэя в военное искусство. Чего же ещё им нужно? Они решили одни, со столь ничтожными силами, разгромить абсолютно все государства Восточной Европы? Или мы чего-то не знаем?
А каков результат? В конце 1223 или начале 1224 года утомлённое походом монгольское войско попадает в засаду и терпит поражение. Имя Джэбе больше не встречается в исторических источниках, полагают, что он погиб в бою. Большой полководец Субэдэй тяжело ранен, он потерял один глаз и останется хромым до конца жизни. По некоторым данным, пленных монголов было так много, победители-булгары меняли их на баранов по курсу один к одному. Лишь 4 тысячи воинов прорываются в Дешт-и-Кыпчак.
Как должен встретить того же Суббэдэя Чингисхан? Поставьте себя на его место: вы отправляете двух полководцев во главе 20 или 30 тысяч отборных всадников на поиски главы враждебного государства. Старого хорезмшаха они не находят, нового упускают, а сами пропадают на три года. Оказываются там, где не надо, с кем-то сражаются, одерживают ненужные, ни к чему не ведущие победы. С русскими еще и планов войны нет, но они демонстрируют вероятному противнику возможности монгольского войска, заставляя задуматься и, возможно, побудить принять меры к отражению последующей агрессии. И, наконец, они губят свою армию – не какой-то степной сброд, а непобедимых богатырей с Онона и Керулена, бросая их в бой в самых неблагоприятных условиях. Если Субэдэй и Джэбе действовали самовольно, «на свой страх и риска», гнев завоевателя должен быть очень велик. Но Субэдэй избегает наказания. А вот отношения между Чингисханом и его старшим сыном Джучи резко ухудшаются.
Джучи и Чингисхан
Джучи считается старшим сыном великого завоевателя, однако вероятно его настоящим отцом был оставшийся безымянным меркит, женой или наложницей которого Бортэ стала во время своего плена. Чингис, любивший Бортэ, и понимавший свою вину (он ведь позорно бежал во время набега меркитов, бросив на произвол судьбы и жену, и мать, и братьев) признал Джучи своим сыном. Но незаконное происхождение его первенца ни для кого не было секретом и Чагатай открыто попрекал брата меркитским происхождением – в силу своего положения он мог себе это позволить. Другие молчали, но всё знали. Чингисхан, похоже, Джучи недолюбливал, и потому выделил ему в улус разорённый Хорезм, малонаселенную степь на территории нынешнего Казахстана и незавоеванные земли Запада, в поход на которые он должен был идти с отрядом из 4 тысяч монголов и солдатами народов покоренных стран.
Рашид ад-Дин в «Сборнике летописей» намекает, что Джучи нарушил приказ Чингиса, уклонившись вначале от помощи корпусу Субэдэя и Джэбе, а потом, после их поражения – от карательной экспедиции против булгар.
«Иди в земли, где побывали Субудай-багатур и Джебэ-нойон, займи все зимовья и летовья. Булгар и половцев истреби»,
– пишет ему Чингисхан, Джучи даже не отвечает. А в 1224 году, под предлогом болезни, Джучи отказался явиться на Курултай – видимо, ничего хорошего он от встречи с отцом не ожидал.
О напряженных отношения Джучи и Чингисхана говорят многие авторы тех лет. Персидский историк XIII века Ад-Джузджани утверждает:
«Туши (Джучи) говорил своим приближенным: "Чингиз-хан сошел с ума, что губит столько народа и разрушает столько царств. Мне кажется, наиболее целесообразным умертвить отца на охоте, сблизиться с султаном Мухаммедом, привести это государство в цветущее состояние и оказать помощь мусульманам". Проведал о таком замысле брат его Чагатай и известил отца об этом изменническом плане и намерении брата. Узнав, Чингиз-хан послал доверенных лиц своих отравить и убить Туши».
В «Родословии тюрок» говорится, что Джучи умер за 6 месяцев до смерти Чингиз-хана – в 1227 году. Но Джамал ал-Карши утверждает, что это случилось раньше:
«Туши умер раньше своего отца — в 622/1225 году».
Эту дату историки считают более достоверной, поскольку в 1224 или 1225 году разгневанный Чингисхан собирался идти войной против Джучи, и, как говорят, только смерть сына остановила этот поход. Вряд ли Чингисхан медлил с войной против выказавшего непокорность сына два года.
По официальной версии, которую приводит Рашид ад-Дин, Джучи умер от болезни. Но даже современники не верили в это, утверждая, что причиной его смерти был яд. На момент смерти Джучи было около 40 лет.
В 1946 году советскими археологами в Карагандинской области Казахстана (в горах Алатау, примерно в 50 км к северо-востоку от Жезкагана) в мавзолее, где, по преданию, был похоронен Джучи, был обнаружен скелет без правой кисти с надрубленным черепом. Если это тело, действительно, принадлежит Джучи, можно сделать вывод о том, что посланцы Чингисхана на яд не очень надеялись.
Предполагаемый мавзолей Джучи-хана — памятник архитектуры XIII века, расположенный в Улытауском районе Карагандинской области в 50 км к северо-востоку от Жезказгана
Возможно, оказавшись в июне 1223 года в приволжских степях, Субэдей и Джэбе установили связь с «Метрополией» и получили указания, относительно дальнейших действий. Именно поэтому они так долго и медленно двигались к землям булгар: могли бы оказаться там уже в середине лета, а подошли лишь в конце 1223 года или в начале 1224-го. Ожидали встретить подкрепления, отправленные им Джучи, или его удара по тылам болгар? Это могло бы стать бы началом Западного похода монголов.
Но почему же первенец Чингиса не пришел на помощь к полководцам своего отца?
По одной из версий, он был «паладином Степи», и не желал вести свои войска на завоевания неинтересных для него лесных царств и непонятных чуждых народов. Тот же Ал-Джузджани писал, что, когда Туши (Джучи)
«увидел воздух и воду Кипчакской земли, то он нашел, что во всем мире не может быть земли приятнее этой, воздуха лучше этого, воды слаще этой, лугов и пастбищ обширнее этих».
Возможно, властелином именно Дешт-и-Кыпчака и желал он стать.
По другой версии, Джучи не любил Субэдея и Джэбе, которые были людьми другого поколения – соратниками нелюбимого отца, полководцами старой, Чингисовской «школы», и не одобрял их методов войны. И потому сознательно не пошел им навстречу, искренне желая их гибели.
В таком случае, если бы Джучи пережил Чингисхана, возможно, его поход на Запад носил другой характер.
В любом случае, этот великий поход «к последнему морю» состоялся бы. Но в 1223 году у монголов не было планов войны с русскими княжествами. Битва на Калке была для них ненужным, бесполезным и даже вредным сражением, поскольку в ней они показали свою силу, и не их «вина» в том, что занятые своими усобицами русские князья проигнорировали столь серьезное и грозное предупреждение.
Убийство послов не было забыто ни монголами, ни, тем более, потерявшим своего сына Субэдэем, и это, вероятно, оказало влияние на ход последующих военных кампаний монголов на территории Руси.
О некоторых странностях начального этапа войны монголов с русскими княжествами будет рассказано в следующей статье.